Кому интересно истории из жизни про родственников (много букав). Наглые родственники

Постелька чистая, щи наваристые, одежду всегда найдем, если потребуется, и деньгами выручим - родственники, как-никак. Только что-то от них отдачи никакой. Хоть бы мешком картошки угостили, ведь не один десяток соток имеют. Нет же - все бедненькие. Надо ведь коз и кур содержать, кроликов кормить. Зато мы, городские, по их мнению, богатенькие, и, если они приезжают на обследование или торговать той же картошкой, всегда должны их выручать».

Когда с человеком случается беда, перве кто приходит на помощь - это близкие и родные. Но, к сожалению, именно люди из их числа неправильно истолковывают понятие гостеприимства, а некоторые намеренно злоупотребляют им. Эта тема сегодня актуальна и часто обсуждается в курилках, на кухнях, на форумах Ykt.ru. И далеко не для всех родственники в радость. Для кого-то они и в тягость. Приведу яркие истории, возможно, среди представленных персонажей вы узнаете себя.

Бедные родственники

- Мы своим родственникам подарки дарили, деньгами помогали, продукты провозили, когда они к нам приезжали. А они же никогда ничего не подарят и не угостят! Мы к ним приезжаем и сами идем в магазин покупать продукты. Они нас развлекали вечным нытьём: "Как жить и где брать деньги?" Вот мы удивились, когда они вызвались отвезти нас в деревню проведать бабушку. Мы оплатили за бензин, который у них внезапно кончился перед поездкой. Всю дорогу мы покупали продукты на всех, а ребёнок у них всё подряд не ест, так что кошелёк наш изрядно был опустошен. Недавно они позвонили и напрашивались в гости, но мы соврали, что идем на мероприятие. Постоянно так продолжаться не может. Разговаривать с ними бесполезно, посоветуйте, пожалуйста, как поступить в данной ситуации?

Родственник-дебошир

- Моей маме очень не повезло с родственником, с которым вынуждена жить уже много времени в одном доме. В последнее врем ситуация обострилась - маме приходиться выслушивать его оскорбления и всякие гадости, терпеть его выходки и пакости. Доходило и до рукоприкладства, но заявление в полицию и штраф приструнили его. Теперь он только «выносит мозг» но и это мою немолодую уже маму подкашивает. На слова "пошел вон", он в ответ посылает на три буквы и дальше пьянствует. Неужели терпеть до конца жизни?

Ушлая дамочка

- У меня старшая дочь замужем. Живут в однокомнатной квартире. В «двушке» родителей мужа живет их дальняя родственница. Она попросилась туда пять лет назад «на полгодика», пока свою квартиру продавала и покупала новую. Но она даже не пыталась продать эту квартиру, а пустила туда квартирантов и пять лет живет в квартире бесплатно. Ей в чужой квартире больше нравится. А хозяева боятся ей сказать, боятся обидеть, показаться ненормальными. Дочери с зятем пора подумать о детях, им просто необходима большая жилплощать. Дочь с мужем уже при наличии двушки ищут варианты аренды или ипотеки. Вот зачем это надо?

Великовозрастные дуры

- В нашу двухкомнатную квартиру как снег на голову упали тетка и ее две дочери-старшеклассницы. И начался у меня дома цирк! Эти две великовозрастные дуры днем спят, ночью ходят на дискотеки и свидания. Я из них не высыпаюсь. К тому же заняли кровати детей, их мы положили на нашу кровать, а сами спим на полу. Трехдневный визит растянулся на месяц. Я прямым тестом я сказала: уезжайте, ВЫ НАМ МЕШАЕТЕ! Мои дети уроки сделать нормально не могут, никто не высыпается, да и замучалась я уже готовить на такую ораву. Мне в ответ: «Ну ты ж сама молодая была, пусть еще поживут». И что мне делать?

Семью на алтарь чужого образования

- Я замужем. Живем в городе, снимаем «однушку». Оба работаем, но я еще получаю высшее образование. После некоторых событий в моей семье я крайне ревностно отношусь к своему личному пространству. Жизнь с чужими людьми меня угнетает и вводит в состояние хронического стресса. Итак, суть истории. У мужа есть младшая сестренка, которая в том же году, когда получу диплом, закончит школу и всерьез нацелена поступать в вуз. И жить она собирается у нас. Я категорически против. Пыталась поговорить с мужем, но он даже не хочет поднимать эту тему. Ставит в пример своего коллегу по работе, который с женой, детьми и родителями жили в однокомнатной квартире - и ничего. Это им НИЧЕГО, а для меня очень даже нехорошо. Нет, я ничего против нее не имею, хорошая девочка, но жить с ней не хочу! Я хочу семью в конце концов! Я детей хочу! И о каких детях может идти речь, пока она живет с нами? Его сестренка пару лет проучится в школе, потом будет учиться шесть лет в вузе, затем искать работу. И даже найдя работу, она останется с нами, поскольку на первых порах не сможет самостоятельно себя содержать. А мне к тому времени будет уже за тридцать. Я не готова положить свою семью, свое материнство и личный комфорт на алтарь чужого образования.

Когда я приехала поступать в Якутск, я знала, что буду жить в общаге. Хотя здесь жила тетка отца с мужем и взрослой дочерью, но как-то раз глава их семейства сказал: «Приезжать в гости - пожалуйста, жить - нет». И я отправилась в общагу. Никто ни на кого не обижался, потому что он все-таки не обязан терпеть родню своей жены в ущерб себе. Но почему я должна терпеть родню мужа в ущерб своему комфорту, в ущерб своему желанию иметь нормальную семью с ребенком?

Помощь от моих родителей, чтобы мы могли общими силами снять двушку, исключена. Родители меня знать не хотят. Год назад выгнали из дома и забыли обо мне. Выгнали, потому что я не пошла замуж за выбранного ими жениха. Ну да не об этом речь. В общем, меня никто не спрашивает, и сестренка мужа живет у нас. А я остаюсь бездетной бабой, потому что даже зачать ребенка не получится. Ни секса, ни муси-пуси с мужем, ни личного пространства. А его сестренка мне совсем не помогает. А только транжирит и проедает наши деньги. Я замечаю, что и мужу она стала обузой, но он упрямо повторяет: «Она моя сестра», а та пользуется этим! Я не раз пыталась поднять эту тему с мужем, но он просто огрызнулся, назвал меня неблагодарной свиньей и эгоисткой.

Наглая сестренка

- У моей знакомой сестра с детьми жила с ней почти год, моя знакомая ее кормила, одевала, обстирывала, с мужем из-за нее почти год не спала, так как сестренка ее кровать заняла. Потом эта сестренка четвертым забеременела незнамо от кого. В итоге муж знакомой собрал вещи, забрал детей и ушел к матери, и осталась моя знакомая куковать со своей сестрой и ее детьми. Но чаша терпения у нее лопнула, и она написала заявление на сестру в органы опеки. А когда пришла комиссия, чтобы детей забрать, сестра собралась и уехала в улус, там на работу быстренько устроилась и жилье нашла. И даже спасибо не сказала.

С огурцом под мышкой

- У моего отца есть брат-близнец. Внешне - одно лицо, а всё остальное разное. Не могу сказать, что дядя ужасный. Просто он течет по течении жизни, а управляет ею его жена - наша тетя. Да, она компанейская, улыбчивая, но наглая, как танк. Иногда я просто не обращаю внимания на неё, а иной раз меня коробит от выходок и поступков! Всё бы ничего, но у нас загородные дома стоят забор в забор. На участке дяди нет бани, и каждые выходные родня моется у нас. Причем десять лет они ни разу не предложили истопить баню или помыть её. Ни разу не купили банно-мыльные принадлежности. Зато они воруют все, что находится в бане! Берут всё подряд. В последние время я прячу в своей же бане мочалки, щетки зубные, бритву, полотенца, веники. После бани всегда ужинаем у себя в доме. Хоть плач — хоть смейся: мы ещё не пришли с парной, а они у нас уже за столом хозяйничают, приходя с одним огурцом под мышкой.

Деньги у них есть, но они их копят на карточку. Материально не помогает даже своей дочери. Тетка говорит: «Пусть беременную дочку муж кормит мясом!»

Все едут и едут

- Летом мы с мужем и двумя детьми купили наконец-то двухкомнатную квартиру. Теперь нас одолевают родственники, достали - сил нет. Они считают, что мы обязаны их поить-кормить, оказывать им внимание и делиться ночлегом. Мы сами-то прожили в новой квартире около двух недель, а они все едут и едут. Все прут к нам, так как мы стали жить в центре. Мы даже не можем ремонт сделать и вещи после переезда разобрать, а они уже захламили все проходы. Как же я устала и с мужем начала ругаться, он отказать им не может, так что одна я для всех стерва. Иногда думаю, что лучше остались бы мы жить в «однушке», где были счастливы одни.

«Ешь суп, чтобы строганину не ела»

- Я хоть и живу в улусе, но у меня постоянно кто-то останавливается: то родня, то знакомые родных из деревень. Родных я встречаю радостно, иногда не хочется, чтобы они уезжали. Я в город каждое лето еду на диагностику, а там у моих родственников живет сестра. Хотя это не ее дом, но она часто спрашивает: «Когда уезжаешь?» Это очень обидно. А однажды, когда я гостила у них на Новый год, она за праздничным столом ударила меня по руке, когда я потянулась к строганине и сказала: «Я специально поставила тебе суп, чтобы ты строганины меньше ела». Что это за гостеприимство?

Я - все, в мне - ничего

- Моя младшая сестра попала в очень неприятную ситуацию, теперь ей приходится ежемесячно выплачивать большой долг. Работа в своём городе не давала достаточно денег, и она переехала в другой город в надежде заработать. Её дочь-студентка, моя племянница, живёт так же в другом городе, у нашей мамы. Когда случилась неприятность, я помогла сестре и маме. Сейчас свободных денег у меня нет, однако мама, жалея дочь и внучку, постоянно просит денег для них. Никакие мои объяснения в том, что у меня семья и много своих проблем, их не устраивают. Мама - пенсионерка. Сестра все еще в поиске хорошо оплачиваемой работы. Племянница заканчивает университет и пишет дипломную работу уже который месяц. Подработать не может устроиться, говорит: нигде не берут. Вечно они бедные, обделенные. Ко мне приедут и ничем не помогают, с утра до вечера валяются на диване, разговаривают по телефону и покупают себе одежду - как ни странно, деньги на это у них находятся. За месяц жития у меня сестра купила на общий стол только банку консервов. Я ее вечно жалею, помогаю, а когда я приезжаю к ней, меня через день гонят обратно. Обидно, когда «родная кровь» так поступает.

Чаша терпения переполнена

Здравствуйте! Мне 22 года, с 2001 года у нас проживает гражданский муж моей мамы, в квартире он не прописан, у него есть своя. Все мое детство я провела в страхе и на нервах, потому что этот человек ужасно пил и пьет до сих пор. Временами бывают просветления, но сейчас стало еще хуже. Он кричал на всех, бил маму - доходило не просто до угроз, летали топоры и ножи. Мне страшно за маму, ведь сейчас я живу с молодым человеком, приезжаю несколько раз в неделю, а мама все это видит каждый день. В июне заканчиваю учебу и буду жить у себя дома. Как мне выгнать этого человека из дома? Ведь на словах это очень легко, а ему все нипочем.
И вещи мы собирали его, и милицию вызывали, а милиция, видимо, приезжает, только когда произойдет убийство. И по-хорошему говорили, что не хотели бы жить с ним. Теперь угрожает, что если я заявлю в полицию, то он выкинет нас с мамой из окна. Из-за этого боюсь появляться дома.

Нет даже знакомых, которых бы можно было попросить выгнать его. Я не знаю, что делать, боюсь, что у нас останется лишь два выхода - либо убьют нас или меня, либо это сделаю я, потому что чаша терпения переполнилась давно.

Даже чаю не попьете?

По мере истекания терпения можно все чаще поднимать «тему дороги» - спрашивать о том, как и когда родственники собираются добираться домой, или когда у них заканчивается лечение, учеба, командировка, дела? Можно предложить помощь в заказе билетов и так далее.

А с очень наглыми родственниками нужно разговаривать на их языке: «Вам должно быть удобно, но в гостиницах еще удобнее», «Не помочь ли вам собраться?», «Я покупаю на стол хлеб, вы - все остальное. Не нравится, ищите другое жилье».

В заключение напомню читателям одну известную фразу: «К нам относятся не так, как мы того заслуживаем, а так, как мы позволяем к себе относиться». Не нужно впадать в крайность: быть слишком жертвенным и позволять родственникам садиться себе на шею. Оказывайте им посильную помощь, ту помощь, которая не идет вразрез с вашими взглядами, планами, интересами, достатком и прочими ценностями.

Что делать с «бедными» родственниками - гнать или помогать?

Мнение обывателей:

Так сложилось, что моей семьей всегда были мама, папа и бабушка с дедушкой по маминой линии. Жили дружно по соседству в поселке в области. Папина семья обитала в паре сотен километров от нас, отец с ними общался, ездил в гости, но меня с собой не брал. Мама говорила, что они немножко со странностями. С бабушкой по папиной линии я не виделась никогда, дедушка как-то прикатывал, купил мне игрушку. Тётя с дядей и кузенами тоже заруливали пару раз, остальные братья-сестра оставались за кадром.

Когда мне было 20 лет, папа погиб. Я на тот момент уже давно жила в городе в однокомнатной квартире, которую чудом купили родители во время кризиса 98 года. На похороны приехала часть родни, тётю с дядей помню точно, мы сгрузили им тонну вещей, охотничьи ружья, договорились общаться и друг друга поддерживать. Когда их сын женился, нас с мамой позвали на свадьбу. Там-то я и познакомилась с остальными родственничками. И дальше понеслось.

Первый звоночек был, когда в гости приехали сестра с парнем. Мы с подружкой их встретили, все вместе пошли в магазин, накупили пива и закусок, причем парочка в провизию не вложила ни рубля. Тогда не придала этому значения. Сестра приехала! Конечно, нужно поить-кормить.

Дальше в город прикатил брат, младший сиблинг этой сестрицы. Поступил он учиться в какое-то военное училище в центре города и уже через неделю долбился в мою дверь. Дескать, в общаге плохо, жить невозможно, сестра обитает где-то с парнем и ещё каким-то народом в халупе, ещё один брат с девушкой снимают квартиру, к ним никак, приюти у себя на время! Меня всё это смутило, потому что ранее там учился знакомый и всё было ок. Но не вопрос, родня же, поехала в училище, написала заявление, что жить брат будет у меня, выделила ему дома койкоместо и… начался адъ.

Будильника у него не было, он выставлял время на телевизоре, утром начинала орать какая-то программа, я подскакивала, он лениво просыпался и собирался на учебу. Ночами я видите ли «мешала» ему, сидя за компьютером в наушниках. Всю еду готовила исключительно сама, покупая продукты на свои деньги. И это при том, что жила тогда бедно, имея только пенсию по утрате кормильца.

На выходные братец уезжал к маме-папе, возвращаясь, рассказывал, как он там обожрался. У его предков было своё хозяйство, они продавали молоко и творог. При этом брат максимум что привез из дома — бутылку буратино и беляш. Отмечу, что в эти дни к нам регулярно заезжала его тётя, которая каталась из их посёлка в город на машине и впаривала нам шмотье. Другая, уже моя тётя, держала дофигища поросят и гусей, хоть бы кусочек мяса передали. Нифига. Мне никто даже не звонил и не интересовался, как мы тут с их парнем поживаем. Однажды я тушила картошку и очень опаздывала в тренажерку. Попросила брата помешать еду и выключить плитку. Он отморозился, сказав, что ничего не умеет. Психанула, доделала всё сама. Сказала ему на прощанье что-то из оперы — я всё приготовила, картошку не трогай. Подразумевала, что всё готово, его помощь не требуется. Вернулась, они сидит голодный. Спрашиваю, чего не ел. Отвечает, что я же просила не трогать! Мда. В какой-то момент меня всё достало, я начала покупать еду исключительно для себя. Брат стал питаться бичпакетами и хлебом, которые прятал от меня в шкафу))

Дома он не убирался от слова совсем. Мы с подружкой один раз провели эксперимент. Оставили крошки на столе и пошли гулять. Этот крендель просто расчистил себе уголок, положил туда тетрадку и так «учился». В общем, я ещё и прислугой у него подрабатывала.

Апофеозом стал момент, когда я ушла и попросила его не отвечать на телефон. Мне должны были звонить по диплому, не хотела разговаривать. Возвращаюсь, звонит подружка, спрашивает, что за фигня у меня происходит, кто-то взял трубку, промычал что-то и сбросил. Спрашиваю брата, что за дела. Ответ меня убил — а, это Ленка, до он за**ала звонить. Даже не нашлась, что на это ответить, просто шок.

Через несколько месяцев мы с мамой решили, что пора это заканчивать. Я сказала, что ко мне переезжает парень и извольте на выход. Брат собрал своё шмотьё, отдал ключи и свалил в закат, оставив нам огромные счета за телефон. Оказалось, что он маме своей регулярно названивал по межгороду, хотя, договаривались, что такого не будет.

Когда всё закончилось, мне начала звонить сестра, которая всё это время жила с нами в одном городе, но ей всё было побоку. Тётин телефон тоже несколько раз высвечивался на дисплее. Конечно, трубку я не брала. Забила на них. С тех пор прошло десять лет, больше никого из них не видела. И слава Богу! В лес такую родню!

Начну с того, что у моей супруги куча заболеваний дыхательной системы. Жили мы в средней полосе России в городе, который никому не известен. На протяжении всей жизни врачи рекомендовали переехать ей к морю или ближе к Кавказу. После нескольких отпусков, во время которых жене становилось намного лучше, было принято решение продажи недвижки здесь и её покупке на черноморском побережье.

Выбирали недолго, благо у одного хорошего знакомого умер дед, живший в двушке в Анапе. Мы быстро продали свою квартиру, вложили накопления, взяли небольшой кредит и, наконец, переехали. Это было по осени 2011 года (в начале ноября, если быть точнее).
За зиму-весну сделали более-менее хороший ремонт, зачали младшего и стали радоваться жизни. Радовались вплоть до телефонного звонка, поступившего в начале мая 2012 года.

Случай первый, вступительный.

Звонил дядя Коля, двоюродный Брат отца. Он радостным голосом сообщил, что готов приехать к нам в середине июня и пожить у нас недельку-другую. Гостить он собирался с женой и двумя внуками. Во время разговора сложилось впечатление, что он попросту ставил нас перед фактом, особо не интересуясь ни нашими планами, ни разрешением.
Но что делать, не станешь же жёстко отказывать родному человеку.
Приехали июня 15-го, после дороги уставшие. Вечером хорошо посидели, постелили им всем в комнате, улеглись спать.
В 8 часов утра дверь в нашу комнату открылась и дядя Коля с требованием в голосе спросил, что у нас на завтрак. Жена встала, начала готовить, благо вчера сходили в магазин.
Съев завтрак, не сказав спасибо, дядя Коля с внуками, спросив, как пройти к морю (около 1.5 км), направился купаться. Тётя Марина осталась с нами (болела голова вроде как). Моя жена готовила обед, тётя Марина смотрела телевизор.
Придя часов в 15-16, дядя Коля затребовал его накормить. Накормили, напоили, усадили смотреть телевизор, внукам я предоставил компьютер для игр.
Вечером дядька отправился со всей семьёй гулять на набережную. Пришли поздно вечером, ужин не требовали.
И так продолжалось все 13 суток, что они у нас гостили.
Я ни заикался о плате за проживания (боже упаси, даже не думал), однако надеялся, что они хотя бы будут покупать продукты. Нет. Пару раз купили пирожные/конфеты/печеньки к чаю, наели на 2 наших месячных бюджета на еду. И с довольными лицами уехали, пообещав приехать ещё (во время этих слов меня передёрнуло).
Единственный положительный момент -- внуки были хорошие, воспитанные, ничего не сломали и не доставили каких-либо неудобств (была бы возможность, с удовольствием принял бы только внуков).

Случай второй, приятный.

В конце августа того же года к нам приехала сестра жены со своим молодым человеком. Им по 22 и 21 году, нам по 25.
Честно думал, что опять придётся работать за двоих, чтобы всех прокормить. Однако нет, Лена с Димой покупали на равных продукты, привезли много всяких гостинцев с собой, во время отъезда всучили нам 15 000 рублей, хотя мы всячески отбрыкивались от них, и уехали.

Случай третий, ужасный.

Ничего не предвещало беды, но в начале мая 2013 года поступил звонок от знакомого нам Дяди Коли, который не менее радостным, чем в прошлом году, голосом, сообщил о скором приезде его сына Саши с женой и ребёнком.
В то время я уже перестал быть фрилансером, устроившись на обычную работу, вечерами и в выходные подрабатывая на разных биржах.
Отказывать снова язык не поднялся. В конце июня приехали ОНИ.
Саша - быдловатого типа паренёк, старше меня года на два, десантник (или не десантник, но кто-то такой), с наглой харей (по-другому и не назовёшь).
Надя - жена Саши, типичная б.... (даже не знаю как назвать), мат через слово, деревенский говор (хотя вроде как городская).
Сашенька - сын, пропеллер в жопе.
Стоит напомнить, что к тому времени у нас уже появился свой малыш, поэтому было не просто принимать такое количество гостей в двухкомнатной квартире.
Прожили они две недели. Итоги:
1. Ничего не платили за еду. Пару раз купили мясо, рыбу, молочку (в принципе, сами всё и съели).
2. Постоянно жаловались на плач малыша, давали советы по успокоению, от которых у меня кровь в жилах стыла (наподобие "налейте ему водки", чтоб заснул).
3. Сашенька уронил мой ноутбук, треснула матрица (или как там дисплей называется). Отдал знакомому ремонтнику, тот сделал бесплатно, но новая матрица, которая была б/у, обошлась в 3.200
4. Один раз спросив, потом без разрешения, брали нашу машину покататься. На четвёртый раз ключи на тумбочку при входе класть я перестал, чем вызвал недоумение у троюродного брата.

Во время отъезда я напомнил родственникам, что неплохо было бы оплатить матрицу, чем вызывал у них приступ гнева, крики типа "ахтыкозёлонжеребёнок". В итоге мне кинули 2 тыс со словами "больше нету". И уехали. Перед отъездом просили довезти до вокзала. Отказал.

Родственников не выбирают...

Он открыл глаза, увидел чужую комнату, до горячей духоты нагретую солнцем, и почувствовал, как потное лицо овеивало слабым дуновением воздуха. В раскрытое окно тек сухой жар июльского утра. Прямо над головой на самом солнцепеке, за подоконником, постукивали когтями по карнизу сизые голуби и в поисках тени заглядывали в комнату. Потом он услышал, как где-то в глубине двора с напором зашелестели струи воды о листву, невнятные послышались голоса, заработал на холостых оборотах мотор поливальной машины.

«Что это, где я? - подумал Никита, вытирая испарину на груди. - Я не дома? Мама умерла - и я здесь?..»

Во время сна ему припекло голову, звенело в ушах, и была неприятная расслабленность в замлевших мускулах: он спал всю ночь в неудобном положении, лицом вниз, сжав руки на груди. Весь мокрый от пота, Никита с отвращением сбросил прилипшую к телу простыню, опустил ноги с дивана и огляделся.

В комнате этой, видимо, не жили давно: старые обои дожелта выгорели, было не прибрано, тесно от потертых кожаных кресел, от просиженных стульев меж расставленных по стенам тумбочек, от неуютных, загромоздивших углы книжных шкафов; пахло от дивана теплой и горьковатой пылью.

А незнакомая квартира за дверями, казалось, была выжжена горячим солнцем: было уже полное утро, но никто не стучал, не входил к нему. И все-таки там, за дверью, кто-то затаенно и тихо сейчас передвигался в коридоре, шепотом разговаривал по телефону, и Никита догадывался, что шептались, говорили о нем, о смерти матери, и растерянно взглянул на себя в зеркало над диваном.

В пыльной желтой его глубине замерло бледное, заспанное лицо с красной на щеке полосой от подушки, серые глаза всматривались вопросительно. Никита провел по щекам пальцами и отдернул руку.

Он представил, что такое же выражение, наверно, было на его лице и вчера, когда после приезда из Ленинграда он сидел за столом в окружении незнакомых, сочувствующих ему людей, когда, на чей-то вопрос глухо ответил, что мать в больнице ничего не просила, даже не жаловалась на боли, хотя умирала в сознании.

И по тому, как они подолгу, с горьким участием смотрели в его сторону, он подумал, что все эти люди, скованно ужинавшие вчера в длинной, старомодной столовой, были или его родственники, или знакомые его матери - он всех их видел впервые. В середине ужина хозяин дома профессор Георгий Лаврентьевич Греков отрывисто и нервно покашлял в ладонь, проговорил, ни к кому не обращаясь: «Да, она была мужественной женщиной», - и сейчас же излишне решительной походкой, свойственной часто людям маленького роста, вышел из столовой.

После его ухода никто за столом не проронил ни слова, все, по-прежнему склонясь над тарелками, с каким-то опасливым пониманием постукивали вилками, и Никита вопросительно покосился на Ольгу Сергеевну, жену Георгия Лаврентьевича. Весь ужин она сидела в скорбном молчании, неспокойными пальцами комкая салфетку; в пунцовых мочках ее ушей, покачиваясь, сверкали серьги, молодили ее когда-то красивое, теперь уже полнеющее лицо. Поймав его взгляд, она с ласковой сдержанностью тронула его руку, сказала вполголоса:

Вы, кажется, устали, Никита? Вы, очевидно, плохо спали в вагоне. Если не возражаете, я покажу вам комнату.

Тогда он поднялся, проговорил, ни на кого не глядя: «До свидания», - и последовал за ней, ощущая взгляды на своей спине. И как только закрыл дверь комнаты, непроницаемое безмолвие затопило квартиру: чудилось, гости разошлись из столовой на цыпочках, и не слышно было, как прощались они.

«Что они говорят обо мне? - вспомнив свой приезд, хмурясь, подумал Никита и прислушался. - Почему они не входят, не стучат, а стоят в коридоре? И кто жил в этой комнате? Чьи это боксерские перчатки? Что я должен делать теперь?»

Он встал с дивана, долго смотрел на тренировочную грушу, висевшую в углу, на затянутые слоем пыли боксерские перчатки (они валялись на стуле). Перчатки ссохлись, покоробились - лежали здесь давно. Он тихонько сдул с них пыль, натянул корявую, до скрипа прокаленную солнцем перчатку на правую руку и, не зная зачем, слабо ударил по груше. Она с тупым звуком метнулась на подвеске, закачалась. Никита ударил еще раз и, стиснув зубы, стоял, ожидая.

Было тихо, в окно веяло запахом накаленных крыш.

В дверь внезапно постучали. Никита стряхнул, отбросил в угол перчатку, стал, торопясь, натягивать ковбойку.

Простите… Доброе утро, Никита. Можно к вам? - И осторожно вошла Ольга Сергеевна, послышался свистящий шорох ее платья. - Простите, ради бога, Никита, я вас не разбудила?..

Не подымая головы, он все торопливо искал пуговицы на ковбойке. И, не отвечая ей, видел совсем рядом ее освещенные солнцем полные колени, выступавшие под коротким белым платьем, ее сильные, с высоким подъемом ноги, золотистые волоски на них, будто высветленные солнечными лучами.

Какое же это несчастье, какое несчастье!.. - негромко заговорила Ольга Сергеевна. - Поверьте, я понимаю ваше состояние. Потерять мать… Господи, как я это все понимаю! Я сама это пережила три года назад.

Ольга Сергеевна так близко стояла перед ним, что он явственно вдыхал терпковато-теплый запах ее платья. Она вдруг неуверенно и робко погладила его по голове, от ее руки повеяло свежим запахом земляничного мыла, и он мгновенно ощутил свои жесткие волосы, еще не причесанные, и, дернув головой, сказал шепотом:

Спасибо, Ольга Сергеевна, не надо…

Я понимаю, Никита. Я все понимаю.

Она, умытая после сна, всматривалась в него, глаза были размягчены состраданием, жалостью; белое летнее платье - такие никогда не носила мать - стягивало ее торчащую грудь, чистые каштановые волосы убраны в пучок на затылке, в алых мочках прижатых ушей поблескивали серьги.

Бедный, бедный, - сочувственно отыскивая глазами его взгляд, проговорила Ольга Сергеевна, и ее пальцы щекотно прикоснулись к его груди, помогая ему застегнуть пуговицу. - Вы все время думаете о ней? Я тоже никогда не забуду ту страшную потерю.

Никита угрюмо глядел в пол, на рассохшийся, старый паркет, отчетливо видел завязший в пыли голубиный пух, грязные пятна раздавленного пепла, точно несколько лет никто не входил в эту заброшенную комнату. Еле слышно спросил:

Он… тоже умер? Боксерские перчатки… Это его?

Она отошла на шаг, подняла полные оголенные руки к измененному испугом липу.

Нет, нет! Это комната сына… Он только не живет у нас! У него семья… Вы меня не так поняли! Три года назад, Никита, я тоже пережила смерть матери. Господи боже мой, какая нелепость! - вскрикнула Ольга Сергеевна и опустилась в кресло, прикрыла рукой лоб. - Как мы все стали суеверны! Какая нелепость!

Простите, я не знал, - пробормотал Никита. - Я подумал только, когда вы сказали…

Вздохнув, Ольга Сергеевна отняла пальцы ото лба и через силу закивала ему.

Я понимаю вас. Как все это невыносимо!

Он молчал.

Да, да… Я хотела вам сказать, Георгий Лаврентьевич придет из института в первом часу, - проговорила Ольга Сергеевна утомленно. - Он хочет сегодня встретиться с вами. Обязательно.

Спасибо, Ольга Сергеевна.

Через полчаса я вас жду к завтраку, Никита.

Спасибо. Я не хочу.

Но так нельзя. Вы должны есть. Вы же ослабнете, Никита. Я вас жду к завтраку!

Она вышла. Тихая жаркая пустота была в комнате. Ни звука, ни шороха не доносилось из квартиры.

Он лег на диван. И тут вся стена перед ним, с унылыми вензелями обоев, теплая, прямая, покрытая пушком пыли, слилась во что-то однообразно-серое, душное, бессмысленное, и он испугался, что в эту минуту может заплакать.

Очень хочу с вами поговорить, оч-чень!.. Вчера, к сожалению, не смог. Да и вы были только с поезда. Да, теперь мы сможем!

Георгий Лаврентьевич Греков ходил по кабинету нервной, танцующей какой-то походкой, странной при его широких плечах, крупной голове и маленьком росте; подпоясанный халат был длинен, извиваясь, мотался над голыми щиколотками. И было странно видеть среди этого просторного, залитого солнцем кабинета с высокими старинными книжными шкафами по четырем стенам его подрагивающие, обнаженные ноги в домашних шлепанцах. Они быстро двигались, мелькали по ковру.