Под гипнозом. Чумак против Кашпировского

КРОЛИКИ И УДАВЫ

КАК ПРОДАВЕЦ СТАНОВИТСЯ «КРОЛИКОМ» ДЛЯ КЛИЕНТА И ДЕЛАЕТ СВОЮ КОМПАНИЮ «КРОЛИКОМ» ДЛЯ РЫНКА.

Вы знаете эту историю – удав так воздействует на кролика, что тот теряет какую-либо способность действовать. И все. Просто сидит и ждет, когда его съедят. Он давно уже решил, что как только появляется удав – сделать что-либо невозможно. Все кролики зафиксированы на этом. Есть удав – садись и жди. Можно было бы бежать, пытаться что-то сделать. Но нет, это невозможно. Фиксация внимания.
На линии продажи всегда есть какие–то проблемы. Если бы этих проблем не было, не нужна была бы и сама продажа, как таковая, и тем более сам продавец – нужен был бы хороший кладовщик или сторож, который занимался бы выдачей товаров клиентам.
Поэтому если продавец все же нужен в компании – есть стоящие перед ним задачи. А в решении этих задач и состоит его работа. И конечно, его работа нелегка, когда на рынке много очень похожих предложений. Почти таких же, как и у вас. Или очень мало, чем отличающихся. Но по таким же ценам или даже ниже, чем у вас. Что делать продавцу?
Давайте возьмем простую ситуацию – перед человеком стоит задача, не обязательно перед продавцом – просто любым человеком. Что для него эта задача? Проблема? Но любая проблема всегда содержит в себе возможности. Решая ее, человек становится сильнее и способнее. Люди всегда растут, решая проблемы. Но есть и другая сторона этого вопроса – из проблемы можно сделать НЕРАЗРЕШИМУЮ ПРОБЛЕМУ, обсуждаемую с большим уважением и даже благоговением. Все зависит от того, куда человек начнет смотреть, что искать, с кем общаться. Куда будет направлено его внимание и мысли? Что он будет воспринимать, глядя на мир? Это в значительной степени зависит от того, в каком окружении он находится, о чем говорят те люди, к мнению которых он прислушивается. И еще - куда указывают его лидеры или руководители, с которыми он работает. И это очень важно.
Для того, чтобы это лучше понять, давайте рассмотрим два варианта НАПРАВЛЕНИЯ ВНИМАНИЯ И ДЕЙСТВИЙ ПРИ НАЛИЧИИ ПРОБЛЕМЫ. Первое - это КАК Я МОГУ ЭТО РЕШИТЬ. Второе - КАК Я МОГУ ДОКАЗАТЬ ВСЕМ, ЧТО ЭТО РЕШИТЬ НЕВОЗМОЖНО. О первом мы еще будем говорить. И это единственное, о чем должны вестись разговоры в вашей компании, если вы хотите выживать на рынке. Под «выживать» я понимаю не кроить с трудом вытянутый из клиентов доход на лоскуты, а иметь много денег и работать с удовольствием. Давайте посмотрим на второе. Вот тут то и появляется Синдром Кролика.

ПРОДАВЦЫ-КРОЛИКИ И КЛИЕНТЫ-УДАВЫ

Еще раз напомним историю с кроликами и удавами: удав так воздействует на кролика, что тот теряет какую-либо способность действовать. Просто сидит и ждет, когда его съедят. Он давно уже решил, что как только появляется удав – сделать что-либо невозможно. Все кролики зафиксированы на этом. Есть удав – садись и жди. Можно было бы бежать, пытаться что-то сделать. Но нет, это невозможно. Фиксация внимания. Таков же эффект паники.
Как это проявляется в продаже? Кто же такой Продавец-Кролик? Вот его портрет:
Была перед ним задача, которая есть у любого продавца. Например, клиенты говорят, что цена высока. Ну, да, это и есть работа клиента – говорить, что цена высока и просить скидки или какие-то специальные условия. Или клиент говорит, что есть конкуренты. Ну, да, есть конкуренты. Или клиент привередлив, не знает, чего хочет. Опять же, да, клиенты бывают разные. Нужно просто научиться справляться с проблемой цены или чего-то еще. Но…этому нужно учиться, искать решения, менять свои устоявшиеся привычки, выходить из зоны комфорта (смотри материал про Зону комфорта). Это требует усилий, хотя и не всегда больших. А можно сказать себе, что эти задачи – нерешаемые, или, еще проще – ЭТО НЕ МОИ ЗАДАЧИ. Это проблемы компании или хозяев. Они пусть и решают. Нужно начать так думать, потом найти этому подтверждение в окружении и зафиксироваться на этом. И обязательно найти себе слушателей для того, чтобы рассказывать им о том, что эти проблемы НИКАК НЕВОЗМОЖНО РЕШИТЬ. И эти слушатели – руководители и другие продавцы. Таким образом, как только появляется клиент, который говорит об этих проблемах – о ценах, отсрочках, других конкурентах и прочих «нерешаемых» вещах – такие продавцы тут же «замирают» и даже не пытаются говорить о чем-либо еще. Все, клиент сказал дорого и просит скидку или отсрочку – ничего сделать нельзя. Ешьте меня и мою компанию. И нормальный клиент, желающий просто разобраться в том, что ему предлагают вдруг становится Удавом. Для этого продавца.
И такие продавцы не просто Кролики, а Кролики, рассказывающие страшные истории про Удавов-клиентов. И тогда ВСЕ КЛИЕНТЫ – УДАВЫ ДЛЯ ЭТОЙ КОМПАНИИ, А РЫНОК – СТРАШНЫЕ И ПОЛНЫЕ ОПАСНОСТИ ДЖУНГЛИ.
И вот что еще. Синдром кролика в том, что он мог бы использовать какое то орудие ил просто убежать. Вы можете дать ему автомат Калашникова и научить пользоваться. Но, он никогда не будет его использовать. У него другой способ, к которому он привык и с которым не может расстаться. Так и у продавца-кролика. Есть оружие – но оно не используется из-за замирания. Научить его чему-то просто невозможно. Но можно избавить компанию от этого синдрома. С этим и справляется программа « 5 причин низкого дохода».

СИНДРОМ «ДОСИ», ИЛИ КТО КОРОНУЕТ ЦЕНУ.

ПРОДАВЕЦ ВСЕГДА ЧТО-ТО ПРОДАЕТ: ИЛИ ТОВАР – КЛИЕНТУ, ИЛИ ПРОБЛЕМУ – РУКОВОДИТЕЛЮ.

Представьте себе ситуацию: Ребенок не умеет завязывать шнурки. Он попытался – ну не получается. Что делать? Он смотрит вокруг. Ага, мама. Завяжи! Она завязывает. Проблемы нет. В следующий раз снова к маме – она сейчас не может, торопится. Он ходит час с развязанными ботинками, и на вопрос папы «Что ты ходишь, как охламон?», у него ответ - мамы нет. Папа принимает этот ответ, и для ребенка теперь это становиться способом решением проблем со шнурками. Так он и ходит, пока мама не завяжет.
И решением проблемы всегда являлась мама и то, что папа принимает ответы типа – «мамы нет, а я не умею» Но вот он пошел в детский сад. И там воспитательница. И она спрашивает «Что ты ходишь, как охламон с развязанными шнурками?» Ребенок пытается использовать «работающий» механизм. «Мама не успела, торопилась, а я не умею» И тут…Он узнает про себя много нового и в очень грубой форме. «А ну-ка, быстро научился, я, что буду за каждым ходить и уговаривать?»
И, понимая, что здесь не «прошлые ответы» не работают, у него появляется мотивация научиться завязывать шнурки. И его не нужно уговаривать. И он приходит домой и очень быстро учится у мамы, как делать это самому. Вот и все. И проблем больше нет ни у мамы, ни у папы, ни у воспитательницы и самое главное, их нет у ребенка! Что и требовалось доказать!
Так что же более жестоко – принимать у него его задачи в виде проблем, оставляя его с неработающими решениями или жестко поставить перед ним задачи, научиться не принимать его отговорки и добиться того, чтобы он этому научился?
Тоже самое касается и продавцов и их руководителей. Кем они будут – Кроликами или Успешными и богатыми людьми – зависит от руководителей и от того, КАКОЙ СПОСОБ РЕШЕНИЯ ПРОБЛЕМ ПРИНЯТ В КОМПАНИИ. А на это можно влиять. И есть четкие и понятные навыки для каждого руководителя, которым можно научиться и применять каждый день. Какой будет ваша компания – решать вам.
Проанализируйте ситуацию у себя и посмотрите, какие действия и разговоры ведутся у вас в компании и что готовы слушать руководители – те, что со стрелками вверх или вниз? И тогда станет понятно, куда идет ваш отдел продаж. И если более вниз – знайте, что мы справляемся с этим легко, эффективно и навсегда.
Успехов вам и денег. А кроликов кушайте на обед. Очень полезное и диетическое мясо.

Доползая до вершины зеленого холма, он вдруг обнаружил, что там вместо одного кролика его ожидают два. Он знал, что кролики очень быстро размножаются, но никогда не думал, что это у них происходит с такой сказочной быстротой. Собственно говоря, кто из них Задумавшийся и кто кого родил?
Медленно подползая, он издали оглядывал обоих, на всякий случай стараясь обоим внушить, что он именно его собирается обработать. Теперь, приблизившись к кроликам, он пытался дышать спокойней и не выдавать своей усталости. По обычаям удавов считалось, что удав перед обработкой кролика должен выглядеть бодрым, свежим, полным веселой энергии.
-- Слушай меня внимательно, -- сказал Задумавшийся, -- я сейчас буду проводить опыт с этим удавом, а ты стой в сторонке и наблюдай. На каком расстоянии по сводке бюро прогнозов сегодня действует гипноз?
-- На расстоянии трех прыжков, Учитель! -- воскликнул Возжаждавший, не спуская глаз с подползающего удава.
-- Прочерти борозду на расстоянии двух прыжков от меня, -- сказал Задумавшийся спокойно.
-- Но ведь это опасно, Учитель! -- попробовал возразить Возжаждавший.
-- Не спорь, у нас слишком мало времени, -- поторопил его Задумавшийся.
Удав уже полз по гребню зеленого холма и был от них на расстоянии десяти прыжков. Возжаждавший не заставил себя долго упрашивать. Он сделал два прыжка от Учителя в сторону приближающегося удава, и это были далеко не самые удачные его прыжки, хотя он очень не хотел рисковать жизнью Учителя.
Тем не менее он прочертил борозду, как сказал Учитель, и сразу же сделал десяток прыжков в сторону от удава, и каждый прыжок был удивительно удачен, хотя он изо всех сил сдерживал себя. Теперь он сидел на довольно безопасном расстоянии и с замирающим от волнения сердцем следил за происходящим.
Удав подползал все ближе и ближе. Он никак до сих пор не мог решить, на какого из этих двух кроликов распространяется право на отглот. И если один из этих кроликов родил другого, то не может ли он осуществить отглот обоих кроликов, ссылаясь на свое опоздание? Или на преждевременные роды в процессе заглота? Или не стоит?
Странные действия кролика, который сначала прыгнул в его сторону и прочертил какой-то каббалистический знак, а потом и вовсе отскочил, внушали ему сильные подозрения. Тут что-то не то, думал он, стараясь быть как можно осмотрительней.
Теперь в движениях его огромного тела чувствовалось какое-то противоречие. Та часть тела, которая была поближе к голове, явно замедлила свои движения, тогда как хвостовая часть нервно извивалась, как бы раздраженная медлительностью своего начала. Кончик хвоста нетерпеливо пошлепывал по траве, выбивая из нее небольшие струйки пыли.
Предельно замедлив свое продвижение, младой удав осторожно приблизил голову к борозде, понюхал ее языком и внимательно оглядел, стараясь понять ее коварное назначение.
-- Ты видишь, -- сказал Задумавшийся, -- даже удав, вырванный из привычных обстоятельств, сразу же теряется.
-- Да! -- крикнул Возжаждавший в сильнейшем волнении. -- Я вижу, но хвостовая часть сильно напирает!
-- Так и должно быть, -- спокойно пояснил Задумавшийся, -- приказывает желудок, а голова удава -- это только служба заглатывания...
Но тут удав остановился в полной нерешительности. Он даже слегка покосился на второго кролика, думая, не взяться ли за него. Неожиданная борозда, а главное, спокойный голос этого кролика слишком смущали его.
Но в это мгновение Задумавшийся наконец замер, уши у него опустились, а глаза стали покрываться приятной поволокой. Удав снова взбодрился и, уже не спуская глаз с этого кролика, продвинул голову за черту. Кролик был довольно худой, и ему мельком подумалось, что Король кроликов именно таких нежирных кроликов предает, чтобы жирными питаться самому. Он, конечно, знал, что кролики кроликов не едят, но сейчас почему-то забыл об этом.
-- Учитель, Учитель! -- крикнул Возжаждавший. -- Ты, кажется, засыпаешь? Проснись!
-- Не беспокойся, все идет правильно, -- ответил Задумавшийся, стараясь своим голосом не вспугнуть удава.
-- Но зачем так рисковать, Учитель! -- снова крикнул Возжаждавший.
-- Мой подопытный удав слишком вяло работает, -- ответил Задумавшийся, -- я ему помогаю...
Удав, уставив на Задумавшегося свои омерзительные глаза, продолжал медленно переползать борозду.
-- Что делает взгляд удава страшным? -- продолжал Задумавшийся свои наблюдения. -- Полное отсутствие мысли... В сущности, что такое удав? Удав -- это ползающий желудок.
-- Учитель, он уже совсем близко! -- крикнул в ужасе Возжаждавший. -- Прыгай в сторону!
-- Ничего, я успею, -- отвечал Задумавшийся и продолжал наблюдать за удавом.
Удав наползал, сосредоточив все свои силы на священном ритуале гипноза, то есть стараясь не спускать с кролика глаз. Но на этот раз все происходило как-то необычно, странно. Нервы младого удава были слишком напряжены.
Обрабатываемый кролик вел себя оскорбительно. И главное, от него шла утечка информации -- и куда! В сторону кролика, даже не находящегося в сфере обработки. Такие ляпсусы Великий Питон никогда не прощал.
Младой удав сейчас так жалел, что пустился на эту авантюру (ничего себе верняк!), так ненавидел этого Глашатая! Но ничего не поделаешь, теперь уже отступать было поздно...
-- Слушай меня, -- продолжал Задумавшийся спокойным голосом, -- я полностью в сфере лжегипноза, и я ничего не чувствую, кроме его дыхания, правда, достаточно зловонного... Я полностью владею своими чувствами и конечностями. Моя речь, с научной точки зрения, должна служить доказательством моей полной вменяемости... Запомни это на случай, если Король объявит все, что я говорю, гипнотическим бредом. Сейчас я произведу ряд действий в заранее мною же предсказанной последовательности.
-- Скорей, Учитель, скорей! -- крикнул Возжаждавший, от нетерпения подпрыгивая на месте.
Удав уже был на расстоянии одного прыжка и тревожно прислушивался к словам Задумавшегося. Несколько раз он уже порывался ответить на его оскорбления, но строгие обычаи соплеменников запрещали заговаривать или вступать в дискуссию с обрабатываемым кроликом.
-- Итак, я сейчас шевельну правым ухом, -- сказал Задумавшийся, -- потом левым. Потом обоими сразу... А потом три раза фыркну с промежутками между каждым фырком...
И вдруг удав, покрываясь холодным потом, с ужасом заметил, что правое ухо обрабатываемого кролика приподнялось и шевельнулось. И тут он сам, нарушая священный ритуал, перевел взгляд на левое ухо, которое тоже как-то задумчиво приподнялось и как-то укоризненно шевельнулось, хотя он изо всех своих гипнотических сил приказывал и даже униженно умолял кролика не шевелиться.
После этого к полной панике удава оба уха шевельнулись одновременно, и, согласно собственному предсказанию, кролик начал фыркать. И тут нервы младого удава не выдержали.
-- Я не могу так работать! -- крикнул он. -- Что ты фыркаешь мне в лицо? Что ты ерзаешь ушами, разговариваешь?
-- Все правильно! Победа! Победа! -- крикнул Возжаждавший, приплясывая и хлопая лапками. -- Ты все сделал точно, только фыркнул четыре раза!
-- В последний раз я чихнул, -- поправил его Задумавшийся. По голосу его видно было, что он сам доволен проделанным опытом. -- Очень уж от него воняет... Кстати, не исключено, что на этом основана легенда о гипнозе. Возможно, что один из наших предков, не выдержав его дыхания, упал в обморок. Тогда воздух в джунглях был чище, потому что туземцев было гораздо меньше. И это послужило поводом для панических слухов...
-- Победа! Победа! -- закричал Возжаждавший, приплясывая на месте. -- Победа разума!
-- Не надо злоупотреблять словом "победа", -- поправил его Задумавшийся, -- даже если это победа разума... Я бы вообще выкинул это слово... Я бы заменил его словом "преодоление". В слове "победа" мне слышится торжествующий топот дураков... Но я замолкаю, кажется, мой удав совсем увял...
С этими словами Задумавшийся замолк, опустил уши и стал прикрывать глаза. Удав попробовал было снова взяться за дело, но, почувствовав огромную усталость, расслабился и осел.
-- Я должен передохнуть, -- сказал он, стараясь скрыть смущение. Это было довольно позорное признание, но он и так, уже заговорил, да и надо же было как-то объяснить остановку.
-- Отдыхай, -- согласился Задумавшийся, -- только смотри, не усни и дыши немного в сторону...
-- Мне с самого начала не повезло, -- сказал удав, отчасти оправдывая свою вялость, -- если ты такой умный, ответь мне, с какой целью меня обманул крот, какая ему от этого была выгода?
Он рассказал о том, как крот его обманул, когда он направлялся сюда для отглота Задумавшегося. Между прочим, о том, кто его направил сюда, он благоразумно умолчал.
-- Если бы это был козленок или дикая индюшка, -- повторил он свой довод, который ему самому казался неотразимым, -- я бы понимал, почему они меня обманули. Но почему обманул крот, какая ему от этого выгода?
-- Затем, что крот -- мудрое животное, -- сказал Задумавшийся, -- я всегда это знал.
-- Это не ответ, -- возразил удав, подумав, -- он же не знал, куда и зачем я иду.
-- Возжаждавший, -- сказал Задумавшийся своему ученику, -- обрати внимание на этот частный, но любопытный случай. Крот -- мудр. Но если мудрость бессильна творить добро, она делает единственное, что может, -- она удлиняет путь зла.
-- А если я спешил помочь товарищу? -- снова возразил удав.
-- Ха, -- усмехнулся Задумавшийся, -- никто никогда не слыхал, чтобы удав помогал товарищу.
-- Почему же, -- сказал удав, стараясь припомнить какой-нибудь подходящий случай из жизни удавов, -- а Косому кто помог, когда кролик встал у него поперек живота?
-- Во-первых, это уже история, -- снова усмехнулся Задумавшийся, что удаву было особенно неприятно, -- а во-вторых, знаем, как помогли...
-- Ну и что, -- сказал удав, еще больше уязвленный правильной догадкой Задумавшегося, -- во всяком случае, удавы друг друга не предают, а кролики предают.
-- Откуда ты это взял? -- спросил Задумавшийся.
-- А как ты думаешь, почему я здесь очутился? -- ехидно спросил удав. Он почувствовал, что Задумавшийся совершенно не знаком с богатством и многообразием форм предательства.
-- Не знаю, -- отвечал Задумавшийся, -- мало ли куда удав может забрести.
-- Так знай, -- отвечал удав, чувствуя, что превосходство знаний -- тоже немалое удовольствие. -- Король через Глашатая объявил, что ты здесь. А Глашатаем на этот раз был так называемый Находчивый кролик.
Младой удав без колебаний предавал предателя Глашатая. Он был обозлен на него за все свои мучения. Чтобы у Задумавшегося не оставалось никаких сомнений, он даже прочел ему песенку Глашатая.
-- Расшифровать, чтобы не мучился? -- спросил он у Задумавшегося.
-- Ясно и так, -- отвечал Задумавшийся, глубоко опечаленный этим предательством, -- такого я не ожидал даже от нашего Короля. Ты слышал, Возжаждавший?
-- Я потрясен! -- воскликнул Возжаждавший. -- Но может, это провокация?!
-- Нет, -- сказал Задумавшийся грустно, -- я узнаю бездарный стиль нашего придворного Поэта... Ну, что ж, я осуществлю до конца коварный замысел Короля, чтобы ты потом мог его разоблачить...
-- Что ты этим хочешь сказать, Учитель?! -- в ужасе воскликнул Возжаждавший.
-- Придется пожертвовать жизнью, -- печально и просто сказал Задумавшийся.
-- Не надо, Учитель! -- воскликнул Возжаждавший. -- Мне без тебя будет трудно... И потом, Король объявит, что он был прав, что твоя смерть -- результат неправильных научных выводов.

Кстати, - спросил юный удав, - а как ты охотишься с одним глазом?

Что делать, - вздохнул Косой, - приходится гипнотизировать профилем, глаз устает.

Да нет, - поправил его юный удав, - это необработанный кролик говорит из кустов.

Уф, - вздохнул Косой, - а мне показалось, что тот.

А что ты услышал? - спросил юный удав, всматриваясь в кусты рододендрона и пытаясь разглядеть там кролика.

Я давно веду наблюдения над удавами, - сказал кролик из кустов, - вы подтвердили, что легенда о дерзком кролике не легенда, а быль. Это лишний раз убеждает в правильности моих некоторых догадок. Теперь я твердо знаю: ваш гипноз - это наш страх. Наш страх - это ваш гипноз.

Пользуешься тем, что мы сейчас оба сыты? - сказал Косой, прислушиваясь к своему желудку.

Нет, - отвечал кролик, - это плод долгих раздумий и строгих научных наблюдений.

Чего ж ты подслушиваешь, если ты такой умный, - спросил Косой, - или ты не слыхал, что это нечестно?

Я об этом тоже много думал, - отвечал кролик, так и не высунувшись из кустов, - подслушивать во всех случаях жизни низко, это я знаю. Даже подозревая кого-то в преступлении, нельзя его подслушивать, потому что подозрения могут не оправдаться, а метод может укорениться. Я хочу сказать, что каждый подслушивающий может говорить: «А я его подозревал в преступлении». Подслушивать можно и нужно в том случае, если ты абсолютно уверен, что имеешь дело с преступником. А вы, удавы, - убийцы, вы или совершили убийство, или готовитесь совершить. Следовательно, как можно больше знать о вас - это благо для живых кроликов.

Кажись, я чего-то слыхал о тебе, - вспомнил юный удав, - это ты Задумавшийся?

Да, я, - отвечал кролик.

Ну, подойди сюда, если ты такой, - сказал юный удав, чувствуя, что он, пожалуй, и второго кролика смог бы обработать.

Нет, - отвечал кролик, - я сейчас не имею права рисковать. Хотя гипноза нет, но укусить вы можете.

Спасибо и на том, - сказал Косой, стараясь придать всей этой истории легкий юмористический оттенок. Все-таки он много сказал такого, чего не должны были слышать уши кроликов. Все это попахивало новыми опасностями. К тому же Задумавшийся, так и не высунувшись из кустов, ушелестел в глубь джунглей.

Что ж ты не показался? - еще более тоскливо спросил Косой.

Пусть вам в каждом кролике мерещится Задумавшийся! - крикнул кролик, и голос его растворился в шорохах джунглей.

На теплом мшистом камне стало как-то тесно и неуютно. Оба удава подумали, что хорошо бы избавиться друг от друга как от опасных свидетелей, но оба не решались нападать. Молодой - потому что боялся, что ему не хватит опыта, а старый боялся, что ему не хватит сил и проворства.

Нехорошо все это получилось, - прошипел юный удав, - пожалуй, мне придется донести Великому Питону о том, что ты здесь наболтал.

Не надо, - попросил Косой, - ты ведь знаешь, как он меня не любит…

А если обнаружится? - возразил юный удав.

Будем надеяться, что никто не узнает, - ответил Косой.

Тебе хорошо, - сказал юный удав, - ты свое отжил, а у меня все впереди… Нет, я, пожалуй, донесу…

Но ведь тогда и ты пострадаешь!

Это почему же?

Если я начал проговариваться, ты ведь должен был дать отпор, - напомнил Косой о старом обычае, принятом среди удавов.

В самом деле, подумал юный удав, есть такой обычай. Он был в растерянности. Он никак не мог понять, что ему выгодней: донести или не донести.

А если обнаружится? - сказал он задумчиво. - Ну ладно, промолчу… А что ты мне дашь за это?

Что я могу дать, - вздохнул Косой, - я старый инвалид… Если тебе придется туго с кроликами, притворись мертвым, и рано или поздно тебе на голову сядет ворона…

Да на черта мне твоя ворона! - возмутился юный удав. - Я, слава Богу, имею регулярного кролика.

Не говори, - отвечал Косой, - в жизни всякое бывает…

У нее, наверное, и мясо жесткое? - неожиданно спросил юный удав.

Мясо жестковатое, - согласился Косой, - но в трудное время это все-таки лучше, чем ничего.

Уползая от Косого, юный удав в самом деле еще не знал, что выгоднее: донести или не донести. По молодости он не понимал, что тот, кто раздумывает над вопросом, донести или не донести, в конце концов обязательно донесет, потому что всякая мысль стремится к завершению заложенных в ней возможностей. Вот жизнь, с грустью думал Косой, лучше бы меня тогда растоптали слоны, чем жить в презрении и страхе перед собратьями.

Так думал Косой и все-таки в глубине души (которая находилась в глубине желудка) чувствовал, что из жизни уходить ему не хочется. Ведь так мягко лежать на теплом мшистом камне, так приятно чувствовать солнце на своей старой ревматической шкуре, да и кроликоварение - что скрывать! - все еще доставляло ему немало удовольствия.

В тот же день, когда солнце повисло над джунглями на высоте хорошего баобаба или плохой лиственницы, у входа в королевский дворец на Королевской Лужайке было созвано чрезвычайное собрание кроликов.

Сам Король сидел на возвышенном месте рядом со своей Королевой. Над ними развевалось знамя кроликов с изображением Цветной Капусты.

Полотнище знамени представляло из себя большой лист банана, на котором кочан Цветной Капусты был составлен из разноцветных лепестков тропических цветов, приклеенных к знамени при помощи сосновой смолы.

В сущности говоря, ни один кролик никогда не видел Цветной Капусты. Правда, в кроличьей среде всегда жили слухи (хотя их и приходилось иногда взбадривать) о том, что местные туземцы вместе с засекреченными кроликами, работающие на тайной плантации по выведению Цветной Капусты, добились решительных успехов. Как только опыты, близкие к завершению, дадут возможность сажать Цветную Капусту на огородах, жизнь кроликов превратится в сплошной праздник плодородия и чревоугодия.

Время от времени сочетание цветов в изображении Цветной Капусты на знамени едва заметно менялось, и кролики видели в этом таинственную, но безостановочную работу истории на благо кроликов. Увидев на знамени слегка изменившийся узор цветов, они многозначительно кивали друг другу, делая для себя далеко идущие оптимистические выводы. Говорить об этом вслух считалось неприличным, нескромным, считалось, что эти внешние знаки внутренней работы истории проявились случайно по какому-то доброму недосмотру королевской администрации.

В ожидании этого счастливого времени кролики жили своей обычной жизнью, паслись в окружающих джунглях и пампах, поворовывали в огородах туземцев горох, фасоль и обыкновенную капусту, высокие вкусовые качества которой оплодотворяли мечту о Цветной Капусте. Эти же продукты они поставляли и ко двору Короля.

Ну, как сегодня капуста? - бывало, спрашивал Король, когда рядовые кролики, выполняя огородный налог, прикатывали кочаны и складывали их в королевской кладовой.

Хороша, - неизменно отвечали кролики, облизываясь.

Так вот, - говорил им на это Король, - когда появится Цветная Капуста, вы на эту зеленую даже смотреть не захотите.

Господи, - вздыхали кролики, услышав такое, - неужели доживем до этого?

Будьте спокойны, - кивал Король, - следим за опытами и способствуем…

Великая мечта о Цветной Капусте помогала Королю держать племя кроликов в достаточно гибкой покорности.

Если в жизни кроликов возникали стремления, неугодные Королю, и если он не мог эти стремления остановить обычным способом, он Король, прибегал к последнему излюбленному средству, и конечно, этим средством была Цветная Капуста.

Да, да, - говорил он в таких случаях кроликам, проявляющим неугодные стремления, - ваши стремления правильны, но несвоевременны, потому что именно сейчас, когда опыты по выведению Цветной Капусты так близки к завершению…

Если проявляющий стремления продолжал упорствовать, он неожиданно исчезал, и тогда кролики приходили к выводу, что его засекретили и отправили на тайную плантацию. Это было естественно, потому что те или иные стремления проявляли лучшие головы, и эти же лучшие головы, конечно, прежде всего нужны были для работы над выведением Цветной Капусты.

Если семья исчезнувшего кролика начинала наводить справки о своем родственнике, то ей намекали, что данный родственник теперь «далеко в том краю, где Цветная Капуста цветет».

Если семья исчезнувшего кролика продолжала упорствовать, то она тоже исчезала, и тогда кролики говорили:

Видно, он там большой ученый… Семью разрешили вывезти…

Везет же некоторым, - говорили крольчихи, вздыхая.

Других подозрений в головах у рядовых кроликов не возникало, потому что по вегетарианским законам королевства кроликов наказывать наказывали - путем подвешивания за уши, - но убивать не убивали.

Итак, в этот день, который уже клонился к закату, на Королевской Лужайке Король и Королева сидели на возвышенном месте, а над ними слегка колыхалось знамя с изображением Цветной Капусты.

Чуть пониже располагались придворные кролики, или, как их называли в кроличьем простонародье, Допущенные к Столу. А еще ниже те, которые стремились быть Допущенными к Столу, а дальше уже стояли или сидели на лужайке рядовые кролики.

Легко догадаться, что чрезвычайное собрание кроликов было вызвано чрезвычайным сообщением Задумавшегося.

Наш страх - их гипноз! Их гипноз - наш страх! - повторяли рядовые кролики, смакуя эту соблазнительную мысль.

Какая смелая постановка вопроса! - восклицали одни.

И мысли следуют одна за другой, - восторгались другие, - ну, прямо, как фасолины в стручке.

Ой, кролики, что буде-ет! - говорили третьи, которым от великого открытия Задумавшегося делалось до того весело, что становилось страшно.

И только жена Задумавшегося, стоя в толпе ликующих кроликов, то и дело повторяла:

А почему мой должен был разоблачать удавов? А где Допущенные к Столу мудрецы и ученые? А что мы за это имеем? Ведь удавы будут мстить мне и моим детям за то, что он здесь наболтал!

Ты должна им гордиться, дура, - говорили ей окружающие кролики, - он великий кролик!

Оставьте, пожалуйста! - отвечала им крольчиха. - Уж я-то знаю, какой он великий! Дожил до седин, а до сих пор не может листик гороха отличить от листика фасоли!

А между тем Королю кроликов сообщение Задумавшегося не понравилось. Он почувствовал, что эта новость ничего хорошего ему не сулит. Но, будучи опытным знатоком настроения толпы, он, видя всеобщее ликование, не мешал ему проявляться со всей полнотой. Он понимал, что всякое ликование толпы имеет свою высшую точку, после которой оно обязательно должно пойти на убыль, и тогда уже можно будет высказывать свои сомнения.

Дело в том, что когда кто-нибудь, а в особенности толпа, начинает ликовать, он еще не знает, что всякое ликование рано или поздно должно пойти на убыль. И вот, когда ликование начинает идти на убыль, ликующий, чувствуя, что его ликование иссякает, склонен обвинить в этом того, кто, вызвав ликование, оказывается, не придал ему неиссякаемого характера.

Но если кто-то своим критическим отношением к предмету ликования перебил всеобщее ликование, тогда гнев ликующих с особенной силой устремляется на него. Ведь ликующие думали, что их ликование носило неиссякаемый характер, а этот злобный завистник нарочно им все испортил.

Король кроликов все это знал хорошо и поэтому долго молчал. И вот, когда ликование очень сильно иссякло, хотя все еще отдельные его вспышки то здесь, то там озаряли радостью толпу, кролики стали замечать, что сам Король почему-то молчит. И не только молчит. Лицо его выражает грустную терпимость перед печальным зрелищем всеобщего заблуждения.

И тут все начали понимать, что Король сомневается в правильности наблюдений Задумавшегося. Допущенные, заметив сомнение Короля, довели его при помощи отдельных выкриков до степени откровенного возмущения. Возмущение Допущенных в свою очередь было подхвачено Стремящимися Быть Допущенными и доведено до выражения гневного протеста против не проверенных Королем научных слухов.

Да, Король был прав, почувствовав великую опасность, которая, заключается в словах Задумавшегося. Вся деятельность Короля была связана с тем, что он лично, вместе со своими придворными помощниками, определял, какое количество страха и осторожности должны испытывать кролики перед удавами в зависимости от времени года, состояния атмосферы в джунглях и многих других причин.

И вдруг вся эта разработанная годами хитроумная система управления кроликами может рухнуть, потому что кролики, видите ли, не должны бояться гипноза.

Король знал, что только при помощи надежды (Цветная Капуста) и страха (удавы) можно разумно управлять жизнью кроликов. Но на одной Цветной Капусте долго не продержишься. Это Король понимал хорошо, и потому он собрал всю свою государственную мудрость и выступил перед кроликами.

Кролики, - начал он просто, - я пожилой король. Я на престоле, слава Богу, уже тридцать лет и ни разу за это время не попал в пасть удава, а это о чем-то говорит…

О том, что тебе все приносят во дворец! - выкрикнул из толпы какой-то дерзкий кролик.

Правда, уже было слишком темно, чтобы разглядеть, кто говорит. Допущенные к Столу и особенно Стремящиеся со страшной силой зашикали на дерзнувшего кричать из толпы.

Посмотрев на придворных, Король строгим голосом приказал осветить народ достаточным количеством светильников. До этого всего несколько пузырей, выдутых из прозрачной смолы и наполненных светляками, озаряли вход в королевский дворец и возвышение, на котором сидели Король и Королева.

О Король, - напомнили придворные шепотом, ссыпая светляков из кокосовых шкатулок, в которых они хранились, в светильники, - вы ведь сами нас учите режиму экономии.

Только не за счет интересов режима, -отвечал Король вполголоса, оглядывая толпу, пока придворные укрепляли светильники в разных концах Королевской Лужайки. - Кролики, - кротко обратился Король к своим подданным, - прежде чем раскрыть ошибку Задумавшегося, хочу задать вам несколько вопросов.

Давай! - закричали кролики.

Еще как! - хором ответили кролики.

А зеленый горошек, свеженький, с куста?

Не говори, Король, - застонали кролики, - не буди сладких воспоминаний!

А свежей капустой, - безжалостно гремел Король, - хрупчатой, рубчатой, говорю, любите похрумкать?

У-у-у, - завыли кролики и стали со свистом втягивать воздух в рот, - не растравляй, Король, не сыпь на раны сладкую соль.

Если это так, - продолжал Король, глядя на кроликов, застывших в сентиментальных позах обгладывания свежих стручков или хрумканья капустными листами, - перехожу к наиглавнейшей мысли. Кто из вас выращивает горох, капусту, фасоль?

На некоторое время воцарилось удивленное молчание.

Но, Король, - стали кричать кролики, - этим занимаются туземцы!

Значит, им принадлежат эти самые совершенные на сегодняшний день (тончайший намек на завтрашний день, связанный с Цветной Капустой) продукты питания?

Выходит, - отвечали кролики.

А каким образом, - продолжал Король, - вы добываете эти продукты?

Воруем, - сокрушенно отвечали кролики, - разве вы не знали?

Ну, это сказано слишком резко, - поправил Король, - правильней сказать - отбираете излишки… Ведь вы туземцам кое-что оставляете?

Приходится, - отвечали кролики.

Теперь перехожу к наиглавнейшей мысли, - объявил Король.

Ты уже переходил к наиглавнейшей мысли! - крикнул один из кроликов в толпе.

То была первая наиглавнейшая мысль, а теперь вторая, - не растерялся Король. - То, что удавы глотают кроликов, - это ужасная несправедливость, не правда ли?!

В том-то и дело, - закричали кролики, - об этом-то и толкует Задумавшийся!

Да, - продолжал Король, - это ужаснейшая несправедливость по отношению к кроликам, и мы с нею боремся теми средствами, которые доступны нашему разуму. Правда, за эту ужасную несправедливость мы пользуемся маленькой, но очаровательной несправедливостью, присваивая нежнейшие продукты питания, выращенные туземцами. Теперь допустим на минуту, что Задумавшийся прав, хотя это еще никак не доказано. Но представим. Гипноза, оказывается, нет, скачите, кролики, куда хотите! Браво, браво, Задумавшийся! Но что же дальше? А дальше Задумавшийся нам говорит, мол, если отпала ужаснейшая несправедливость по отношению к кроликам, значит, и кролики должны прекратить приятную, разумеется, для нас, несправедливость по отношению к огородам туземцев.

Не скажет! Не скажет! - закричали кролики хором.

А где уверенность? - спросил Король и обратился к Задумавшемуся, который стоял недалеко от Короля и спокойно слушал его.

После своего сообщения о гипнозе он так и остался на возвышении, потому что Король велел ему остаться, чтобы, с одной стороны, никто не подумал, будто Король недоволен, а с другой стороны, чтобы долгое созерцание Задумавшегося сделало его облик более привычным и потому менее чудодейственным.

Задумавшийся молчал, хотя по его виду никак нельзя было сказать, что он смущен вопросом Короля.

Так что ты нам скажешь? - снова обратился к нему Король, стараясь, чтобы он сейчас же разоблачил себя перед кроликами.

Я потом отвечу сразу на все вопросы, - спокойно сказал Задумавшийся, - пусть Король продолжает.

Хорошо, - усмехнулся Король, хотя и разозлился про себя, именно оттого разозлился, что Задумавшийся не в результате хитрого дипломатического хода уклонился от его удара, а просто в результате глупого желания не терять время на отдельные вопросы.

Пойдем дальше, - продолжал Король. - Конечно, это ужасная несправедливость, что удавы пожирают кроликов, и мы делаем все, чтобы уменьшить количество жертв. Но зачем подчеркивать только темные стороны? Жизнь есть жизнь! И она иногда подсовывает нам изумительные подарки. Например, вы сталкиваетесь с удавом, вы в ужасе! Но что же? Оказывается, это Коротышка, который только что налопался бананов, он на вас и смотреть не хочет. Снова сталкиваемся с удавом! Снова ужас. Но что же? Оказывается, это Косой - и вы в полной безопасности, потому что очутились в мертвом пространстве его слепого профиля. Кролики, братья и сестры, нельзя пренебрегать такими дарами жизни! Помните, в природе все связано! А что, если тончайшее удовольствие, которое мы получаем от Великой троицы (горох, фасоль, капуста), связано с чувством страха, который мы испытываем перед удавами? А вдруг без этого страха ароматнейшие продукты природы покажутся безвкусными и жесткими, как пампасская трава?

Это ужасно, - воскликнули кролики, - тогда и жить не стоит!

А если это так, - продолжал Король, сам загораясь от собственного красноречия, - перестанем мечтать о будущей Цветной Капусте, перестанем следить за опытами и способствовать?!

Это ужасно, ужасно, ужасно, - стонали кролики, от природы очень впечатлительные, чем, кстати, и пользовались удавы, как, впрочем, и Король, хотя мы никак не хотим проводить какие-то параллели между ними.

И вот что, кролики, - продолжал Король, оглядывая толпу с выражением проницательной умудренности, - будем откровенны, ведь мы здесь все свои… Признайтесь, когда вы вечером возвращаетесь в свою нору и узнаете от крольчихи, что такого-то кролика проглотил удав, разве вы вместе с печалью по погибшему брату с особенной силой не ощущаете уюта безопасности собственной норы?! А сладость облизывать нежные тельца своих очаровательных крольчат?! А прижиматься, прижиматься (тут все взрослые кролики, и я могу говорить прямо), прижиматься, говорю, к теплой, ласковой крольчихе?!

Да, да, - соглашались кролики, потупившись, - стыдно признаться, но все это так…

Нечего стыдиться, кролики! - воскликнул Король. - Вы же это испытываете вместе с грустью по погибшему брату, а не отдельно?!

В том-то и дело, - отвечали кролики, - как-то все это перемешивается…

Он сидел среди Стремящихся Быть Допущенными к Столу. Сейчас его дерзкий выкрик был всеми замечен, и наступила довольно-таки неловкая тишина. В сущности, он почти перебил Короля. Король нахмурился.

Тем более! - снова закричал Находчивый, ничуть не смущаясь всеобщим вниманием.

Что «тем более»? - наконец строго спросил у него Король.

Тем более, как быть с предками? - воскликнул Находчивый. - Ведь если Задумавшийся прав, получается, что все наши предки, героически погибшие в пасти удавов, были дураками и трусами, выходит, что они погибли по глупости?!

Уместное замечание, - сказал Король, кивнув головой и обернувшись к Задумавшемуся. - Интересно, что ты ответишь на это?

Я сразу отвечу на все вопросы, - спокойно отвечал Задумавшийся, - Король может продолжать…

Ишь ты, какой самоуверенный, - не удержалась Королева и фыркнула в сторону Задумавшегося.

Пока я кончил, - сказал Король. - Одно могу добавить: жизнь есть жизнь. Раз Бог создал кролика - он имел в виду кролика!

Конец королевской речи потонул в дружных аплодисментах во славу прекрасных продуктов. В шуме этих аплодисментов время от времени раздавались выкрики в честь Короля из среды Допущенных к Столу и восторженные высвисты в его же честь из среды Стремящихся.

Как всегда, скандировалась слава Великой троице с некоторыми частными добавлениями, среди которых чаще всего слышалось:

Скромной морковке тоже слава!

Интересно отметить, что каждый кролик, аплодируя, был уверен, что он лично аплодирует идее союза прекрасных продуктов питания с кроликами. Но при этом он думал, что другие аплодируют не только этому союзу, но и всей речи Короля. И поскольку все думали так и все считали, что признаться в эгоистической узости своих аплодисментов по меньшей мере уродство, они аплодировали изо всех сил, чтобы скрыть эгоистическую узость собственных аплодисментов и слиться с общим восторгом, с которым они в конце концов сливались, и уже подхваченные этим восторженным потоком сами тащили его дальше. Так, маленькие ракеты личных аплодисментов, слившись, давали могучую силу двигателю общественного мнения кроликов.

Ну, как речуга? - спросил Король у Королевы, усаживаясь рядом с ней и кивая на восторженный шум, поднятый кроликами.

Ты был бесподобен, милый, - сказала Королева и нежно утерла листиком капусты пот с лица Короля.

Находчивый делает успехи, - сказал Король и кивнул в его сторону.

Королева улыбнулась Находчивому и поманила его к себе. Находчивый быстро подскочил и замер перед ней. Королева, улыбаясь, подарила ему листик капусты, которым она только что утирала лицо Короля.

Можешь съесть, - сказала она ему. Это был знак великой милости, в сущности, знак допущенности к Столу.

Никогда! - с жаром воскликнул Находчивый, принимая подарок. - Я засушу его в память о вашей великой милости.

Как хочешь, - сказала Королева и с немалым женским любопытством оглядела Находчивого. Ей понравилась его приятная внешность и горячие быстрые глаза. В нем было что-то такое, отчего ей захотелось родить маленького быстроглазого крольчонка.

Когда все затихло, Задумавшийся, который все это время продолжал стоять перед толпой собратьев, наконец заговорил.

Начну с конца, - сказал он. - Мне, кролику, незачем заботиться о природе удава. Пусть он сам заботится о своей природе…

Вот он и заботится, - ехидно вставил Находчивый и, посмотрев на Королеву, поцеловал капустный листик. Королева еще раз улыбнулась ему нежной улыбкой.

Этот Находчивый - прелесть, - сказала она.

Считай, что он у тебя за столом, - сказал Король, сосредоточиваясь на словах оратора и поэтому забыв, что эта милость Находчивому уже оказана.

Как много можно сделать незаметно от мужчины, подумала Королева, когда мужчину раздирают общественные страсти.

Хорошо, пусть будет так, - продолжал Задумавшийся, - если удав имеет право заботиться о своей природе, то и кролик имеет такое же право. А суть природы кролика состоит в том, что он не хочет быть проглоченным удавом. Можем мы, кролики, обойтись без удавов?

Еще как! - воскликнули кролики. - С удовольствием!

Тогда скажи, - вскочил Король, - почему Бог создал удава?

Не знаю, - ответил Задумавшийся, - может, у него плохое настроение было. А может, он создал удава, чтобы мы понимали, что такое мерзость, так же как он создал капусту, чтобы мы знали, что такое блаженство.

Правильно! - закричали кролики. - Удав - мерзость! Капуста - блаженство!

Горох и фасоль - тоже блаженство! - напомнил один из кроликов с такой тревогой в голосе, словно, не напомни он об этом вовремя, столь прекрасные деликатесы выйдут из употребления кроликов.

Продолжаю, - сказал Задумавшийся, - итак, если Бог создал удава таким, какой он есть, то и меня он создал таким, какой я есть. И если я задумался, значит, моей природе кролика не чуждо сомнение. Развивая свою природу сомнения, которая, оказывается, все-таки существовала в моей природе кролика, я стал приглядываться, прислушиваться, думать. Жизнь, как любит говорить наш Король, великий учитель. Именно она натолкнула меня на все мои сегодняшние выводы. Однажды я нос к носу столкнулся с удавом. Я почувствовал, что гипноз сковал мои мышцы. От ужаса я потерял сознание. Через несколько мгновений я пришел в себя и с удивлением обнаружил, что я не проглочен, а хвост этого же удава, прошуршав мимо меня, проскользнул дальше. Я оглянулся и узнал Косого, который, не заметив меня, скользил дальше, пройдя мимо меня слепой стороной своего профиля. И тут великая мысль, хотя еще и не так четко оформленная, промелькнула в моей голове. Я понял, что их гипноз - это наш страх. А наш страх - это их гипноз.

О, святая наивность! - воскликнул Король, вскакивая с места и обращаясь к толпе кроликов. - Разве я вам не говорил о счастливой встрече с Косым или Коротышкой?

Да, да, говорил, - ответили кролики, чувствуя, что в словах Задумавшегося есть какая-то соблазнительная, но чересчур тревожащая истина, а в словах Короля какая-то скучная, но зато успокаивающая правда.

В том-то и дело, кролики, - сказал, волнуясь, Задумавшийся, - что я ощутил все признаки гипноза, а удав меня даже не заметил! Значит, я сам своим страхом внушил себе гипноз!

Гениально! - воскликнул какой-то кролик из толпы и, ударив себя лапой по лбу, замертво упал. Бедная его голова не выдержала этой мысли.

В толпе возник некоторый переполох, впрочем не опасный для продолжения сходки. Убедительность примера, который привел Задумавшийся, повергла кроликов, несмотря на жертву, в большое ликование.

Первые плоды нового учения! - крикнул Находчивый, когда выносили кролика, умершего от силы собственного прозрения. Но на его слова никто не обратил внимания.

Здорово! Здорово! Здорово! - скандировали теперь кролики. - Да здравствует наш освободитель!

Это еще надо доказать! - закричал Король, вскакивая. - Почему он уверен, что сам себя загипнотизировал? Только потому, что Косой прошел мимо него своим слепым профилем. Пусть мой Ученый выступит и объяснит Задумавшемуся, что произошло с научной точки зрения.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.

Посвящается другу и брату Андрею Р.

Вы видели, как удав ест кролика?
Я видел один раз.
То была случайная встреча в лесу.
Сначала они долго смотрели друг на друга.
Сколько точно?
Не знаю.
Но за это время кролик успел превратиться из случайной жертвы хищника в самоубийцу.
Все из-за того, что кролик не убегал, хотя легко мог это сделать, в два прыжка. Что –то его останавливало. И более того, определено даже притягивало к этой мерзкой твари.
Он любовался ее мощным длинным телом, его взгляд с восхищением бродил по плоской мускулистой голове.
Кролик каменел на глазах, ему все больше и больше нравился удав. Кролик по-настоящему влюблялся в удава. Он восхищался силой змеи. Ведь удав мог запросто погнуть металлический стержень или даже рельсу. Змея была огромная. Метров пятнадцать длиной и толщиной с дерево. Когда она ползла, то казалось, что это течет метал.
Весил удав точно не меньше треста килограмм, но, не смотря на это в нем была грация. Все его движения были плавными и выверенными. Словно замедленные руки дирижера.
Кролик смотрел на удава, и ему казалось, что опасность преувеличена. Такой гигант-красавец скорее станет его защитником, может даже поделится силой, и уж точно не съест.
Кролик и не думал умирать, нет,конечно. Он вообще не думал о смерти и не желал ее. Он хотел дотронуться до раздвоенного языка змеи, обнять мощную голову и почувствовать силу его мышц. А может, если повезет, то и перенять часть силы пресмыкающегося.
Удав не торопился. Казалось, он надеялся, что кролик очнется, что, вдруг, вздрогнет и убежит. И змея, наверняка, позволила бы зайцу уйти. Удав не был голодел. И он не был зол. Он просто был удавом.
Видимо от этого рептилия и начала танцевать, да так красиво, что невозможно было даже взгляд отвести, не то, что бы убежать.
Кролик смотрел на танец удава, и забывал о том, что дома у него остались крольчата и крольчиха. Он забыл, как вообще он оказался в этой части джунглей. Неведомой и незнакомой ему.
Сердце его замирало, лапки начинали дрожать.
"Как же я раньше мог жить и не знать, как красив удав, как прекрасен его танец. Я мог бы любоваться им вечно. Как же много я упустил, живя в своей норе. Я даже толком и не жил. Теперь я это понимаю.
Удав – вот каким надо быть, вот настоящая грация и сила.
Что эти зайцы – ушастые трепещущие твари. У них не хватает ни смелости, ни ума, чтобы просто приблизиться к удаву, и уж точно они никогда не станут такими же сильными, как он.
Господи, как я мог заблуждаться, я должен был быть рожден не кроликом, а удавом. У меня с ним больше общего, чем со всеми кроликами на свете.
Как он прекрасен. Он свободен, силен и опасен. Это то, что мне нужно. Я обязательно останусь с ним. А вполне трудолюбив и упорен, для того, чтобы сделаться похожим на него".
Кролик зачарованно смотрел, как удав играл кольцами своего тела. Чешуя искрилась на солнце, отливала золотом, соприкасалась с землей и издавала гипнотическое шуршание.
Тело удава пахло и этот запах был как наркотик. Хотелось вдыхать его постоянно.
Хотелось окунуться в него полностью. Кролик начал мысленно молить, чтобы удав обвил его, а вернее обнял. Тогда бы он смог почувствовать этот запах сильнее.
Но удав только смотрел черными глазами и не торопился. Очевидно, что он бы сыт. И ему скорее хотелось танцевать, нежели есть.
Кролик чувствовал прилив энергии и странное чувство, которое он никогда не испытывал по отношению к своим сородичам. Это было желание, смешанное с эйфорией.
Кролик начал видеть круги перед глазами, он уже трудом различал контуры змеи.
Ушастый сделал шаг вперед, приблизившись настолько, что его усы коснулись головы змеи.
В тот самый миг, когда он хотел дотронуться до хищника, его окрикнули сородичи - друзья и крольчиха, они стояли позади, в метрах двадцати и звали его. Вероятно,это продолжалось уже давно.Они срывали голоса,крича, чтобы безумец отошел от змеи. Но он не слышал.
Поэтому, кто посмелей подходил за спину зайцу, трепал его за шкирку или тыкал в спину веткой. Но наш герой даже не оборачивался. Все его внимание занимал удав.
Он смотрел в глаза змее и в них отражался перевернутый мир. В глазах змеи все искажалось, но заяц верил этому отражению, он видел в нем себя с перекошенным лицом, видел за спиной стайку зайцев, больше похожих на куропаток, видел черную траву и алое небо. Заяц смотрел на мир в отражение змеиных глаз и чувствовал отвращению ко всему. Как можно было жить среди всего этого и не замечать насколько все уродливо. Как же он заблуждался, как он был слеп, со своими крольчачьими глазами!
Что же было такое в этой змее, почему она смогла зачаровать нашего кролика, и почему остальные смогли уберечься от ее чар? Ведь не раз другие кролики сталкивались с этой старой хищницей в лесу, но они тот час уносили ноги, да так, что только пятки сверкали.
Почему наш герой не был одним из них.
Что же особенного было в нем?
Не известно. С того места откуда я наблюдал эту картину мне казалось, что это обычный удав, разве что размером больше среднего. И, что кролик этот вполне себе стандартный.
Но как я потом узнал, кролик был не совсем обычный. Он был из той породы, которая никогда не наедалась. Знаете, если кормить таких животных без остановки, то они лопнут, но кушать все равно не прекратят. Видимо эта безмерность была не только в еде. Наш кролик, по-видимому, был жаден и до других вещей. Вот и сейчас он не может наглядеться на пугающий танец удава.
Вдруг удав остановился. Свернулся кольцом.
Пристально посмотрел на свою жертву, которая поймав взгляд, совсем не испугалась, а даже наоборот - наклонилась вперед.
Ну все, подумал я – это конец.
И верно, через мгновение удав словно брошенное копье, устремился в сторону кролика, обвил его и начал душить.
Ушастый не сопротивлялся. Первое время, казалось, что он был польщен тем, что удав дотронулся до него. Но чем сильнее сжимались кольца змеи тем, быстрее кролик приходил в себя.
И в тот момент, когда заяц уже не мог сделать ни одного выдоха, потому что до этого с каждым выдохом удав сжимал жертву сильнее, кролик словно очнулся.
Его глаза посветлели. Он увидел вокруг себя незнакомую поляну и перепуганные лица своих сородичей, которые так и остались досматривать концовку трагедии. Он попытался высвободиться. Но уже не мог пошевелиться.
Глаза намокли.
Сквозь слезы заяц чувствовал стыд.
Он не мог больше дышать, удав ломал ему кости. Но кролик думал только о том, какая страшная вина лежит на нем. И она с удвоенной силой помогала змее душить несчатное животное.
Никто не знает, что чувствует самоубийца в момент, когда уже убил себя, но еще не умер.
Но я заклинаю вас, что в последний миг, когда в глазах ушастого еще был свет, я увидел в них разочарование.
Он был смертельно разочарован прекрасным удавом. Ведь тот оказался всего лишь рептилией.

Через мгновение удав ослабил хватку и тельце кролика упало на траву.
Удав принялся за трапезу, хоть и был не голоден.

Психология преодоления страха.

Как кролик замирает перед удавом, так и человек, испугавшийся уличного хулигана, почти полностью забывает о том, что может сопротивляться, по сути дела заранее сдается.

Страх многолик и разнообразен. Психологи насчитывают несколько сот его разновидностей. Разумеется, тещу боятся по-другому, чем дефолта, а мужа-алкоголика несколько иначе, нежели террориста, угоняющего самолет. По-разному переживают страх начальники и подчиненные, родители и дети, старики и молодые. Флегматик едва ли способен испугаться легко и быстро, но если уж поддается страху, то придет в себя не сразу. Холерик же может почувствовать свою душу в области пяток за доли секунды, что не помешает ему через две-три минуты вновь ощутить себя спокойным и уверенным. Люди худые гораздо чаще испытывают страхи, нежели люди плотного телосложения, а оптимисты пугаются реже, чем пессимисты.

Страх часто воздействует не только на психику, но и на тело: часто движения становятся скованными, появляется ощущение вялости. Страх приводит в состояние боевой готовности железы внутренней секреции, и выбросы адреналина в кровь не позволяют человеку быть спокойным. Ему остается лишь следовать двум древним инстинктам - идти навстречу опасности и атаковать первым или бежать. Какой вариант он предпочтет, зависит от оценки собственных сил.

Йог или мастер боевых искусств умеет побороть страх с помощью тренированной воли и медитации, а решительные воины умеют вводить себя в состояние боевого транса, при котором адреналин не только не ослабляет волю, а, наоборот, способствует "закипанию" крови. Не зря опытнейший полководец Александр Македонский предпочитал брать в свое войско людей, которые при опасности краснеют (вот оно - приливание крови к голове, мгновенно приводящее к состоянию бесстрашия), а не бледнеют (в этом случае кровь опускается вниз, к конечностям, и ноги становятся ватными).

Наша цивилизация породила множество новых форм страха, которые порой приводят к неврозам. Например, некоторые, находясь в супермаркетах, испытывают страх перед прилавками, ломящимися от разнообразия товаров. Вначале они теряют контроль над собой и переживают легкий страх во время посещения магазинов, а затем и дома, когда снова нужно идти за покупками. Одни боятся потратить много денег, другие опасаются невозможности сделать окончательный выбор, третьи страшатся головокружения и усталости - неизбежных спутников каждого, кто любит подолгу глядеть на витрины.

Кто-то из страха боится купить необходимую вещь, а кто-то рискует воровать прямо с прилавка, и тоже из страха. На вопрос: "Что вас побудило украсть из магазина это платье?" -одна женщина ответила: "Страх нищеты". Значит страхи иногда заставляют человека совершать безрассудные поступки.

В каждой стране, у каждого народа есть свои специфические страхи. В России весьма распространены страхи перед начальством, властью, революциями, что, например, совершенно не характерно для Америки, где больше всего опасаются выглядеть неудачниками. С другой стороны, национальная склонность к этим страхам может иногда заставить нас устраивать те же революции и бунты, и в такие экстремальные моменты уже ничего не бояться. Сегодня мы больше всего боимся бедности, незащищенности, перемен к худшему. Но самые мудрые из нас боятся самого страха и учатся жить так, чтобы уже ничего не бояться.

Как это сделать?

Бороться и побеждать!

Разработано множество методов, помогающих эффективно избавиться от этого в высшей степени неприятного чувства. Если вы чувствуете, что вас одолевает страх перед вождением, полетом, замужеством, да мало ли перед чем - не спешите бежать к психотерапевту: может, вам удастся справиться с ним самостоятельно.

Попробуйте рассмотреть свой страх словно со стороны: вот сковываются мышцы, нога становятся ватными, сердце бьется, в голове неразбериха... А теперь попытайтесь оторвать свое спокойное, сильное Я от этого хаоса. Скажите страху решительно и категорически: страх - это не Я!

Представьте свой страх в виде облачка, появляющегося на мысленном небосклоне. Посмотрите на него как на нечто совершенно постороннее, не имеющее к вам ни малейшего отношения. Потом дайте облачку возможность уйти из поля зрения, растворившись в пространстве. Не подпускайте его близко, оттолкните подальше от самого себя.

Есть еще один метод. Составьте список всех ваших прошлых побед над самыми различными страхами и опасениями. Выберите из него несколько наиболее значимых для вас ситуаций и попытайтесь заново пережить состояние бесстрашия и уверенности.

Вспомните также примеры бесстрашия других людей, восхищавшие вас. Постарайтесь вжиться в их образ, размышляйте о них, и через какое-то время почувствуете, что бесстрашие стало вашим естественным состоянием. Поверьте, что внутри вас скрыты огромные ресурсы.

Теперь порепетируйте свое будущее поведение. В тишине, наедине с собой ярко представьте ситуацию, которая вызывает у вас страх, и посмотрите на все сопутствующие эмоции. Вы еще раз увидите, как учащается дыхание, тело становится скованным, мысль - неуклюжей... Именно так вы чувствуете себя в реальности. Подумайте, как повел бы себя в этой ситуации сильный, уверенный в себе человек. А теперь расслабьтесь и попробуйте представить свое бесстрашное поведение. Сделайте это несколько раз, пока образ не станет четким и ясным, а чувство смелости - отчетливым. После такой мысленной репетиции уверенного поведения попробуйте осуществить его на практике.

Внимательно пронаблюдайте за своим страхом и определите, где-он больше всего присутствует. Какая часть тела больше всего боится, дрожит и напрягается - горло, грудь, живот, спина, ноги? Сосредоточьте на этом месте свое внимание и начните мысленно дышать через него. Можете представить, как можно ярче, что ваши легкие или даже ноздри находятся в этом месте тела, будь то напрягающийся живот, дрожащие колени или пересохшее горло. Энергия, которую вы таким образом накачиваете в данный участок тела, постепенно избавляет от более грубой энергии страха. Вместо нее вы наполняетесь жизненной силой, несущей в себе здоровье, спокойствие и уверенность в себе.